Форум, посвящённый Полу Маккартни

Интервью: ПОЛ МАККАРТНИ - определение Пола

ПОЛ МАККАРТНИ САДИТСЯ ЗА РОЯЛЬ, расположенный в самом центре стадиона в Майами. Прежде чем прикоснуться к клавишам, он об-водит взглядом зрителей, которых этим утром набралось целых десять человек - охранники и рабочие сцены. Сэр Пол хмурится и говорит в микрофон: «чувствую себя так, словно я участник "Фабрики звезд"». Изоб-ражая члена жюри, он рычит в ми-крофон: «Вы ни на что не годны!» Затем робким голосом отвечает сам себе: «Ну... Нам сказали, что мы подойдем». Зрители смеются, а Пол начинает «Heyjude».

Чуть позже он обдумывает спи-сок песен для концерта: «Я не люб-лю, когда программа расписана во всех деталях, — говорит Мак-картни, пожимая плечами. — За-чем брать пример с какого-нибудь нудного бродвейского шоу?»

Американские критики назва-ли последний альбом «Chaos And Creation In The Backyard» лучшим альбомом Маккартни с выхода в 1989 году «Flowers In The Dirt». Для работы над «Chaos And Creation» сэр Пол пригласил про-дюсера Найджела Годрича, челове-ка, работавшего над четырьмя дис-ками Radioheadn пластинкой Бека «Sea Change». В студии Маккартни сам играл практически на всех му-зыкальных инструментах — гита-ре, басу, ударных и клавишных, рожке, треугольнике, маракасах. «На протяжении многих лет мо-ей сольной карьеры я считал, что важно отличаться от The Beatles, — рассказывает Маккартни. —Я бо-ялся сочинить еще одну "Eleanor Rigby". И лишь недавно осознал, что уже полностью выразил себя музыкально. Тогда я подумал: "За-чем спорить? Зачем конфликто-вать? Я — часть “The Beatles"».

Вы по-прежнему общаетесь с про-дюсером The Beatles Джорджем Мартином?

Да, мы встречаемся довольно ча-сто. Я даже использовал его сту-дию для записи некоторых фраг-ментов нового диска. Этот чело-век играет очень важную роль в моей жизни, наравне с моим от-цом, братом, со всеми The Beatles. Джордж Мартин входит в пятерку самых дорогих мне людей.

Он продюсирует кого-нибудь?

Нет. У Мартина проблемы со слухом, как и у многих из эпо-хи 6о-х. Все из-за того, что мы про-слушивали наши записи на очень большой громкости. Он осоз-нал, что не может больше рабо-тать. Когда я спросил его: «Если не ты, то кто?» — Джордж, поду-мав, предложил мне Найджела.

Вы слышали что-нибудь из того, что сделал Найджел Годрич до «Chaos And Creation»?

Я слышал некоторые диски, но не знал, что их продюсировал именно он. Мне понравились два последних альбома Radiohead, его работы с Travis, The Invisible Band, Беком. Мы встретились, поболта-ли немного и поняли, что можем работать вместе. Меня привлекала идея поэкспериментировать с во-сточной музыкой, поиграть на ка-ком-нибудь однострунном инст-рументе. Найджел позвонил мне и сказал: «Я знаю, каким должен получиться альбом. Я хочу запи-сать диск, который отражал бы твою сущность». Я подумал: «Имен-но такой продюсер мне сейчас и нужен».

Мы договорились об испыта-тельном сроке — две недели ра-боты в Лондоне. Первую неделю мы репетировали с моей группой, и все музыканты ожидали предстоящей записи в студии. Но Найджеле хотелось придумать нечто новое: «То, что ты предлагаешь сделать? Пол, это слишком просто».

Годрич убедил Маккартни само-му записать все партии, как это было на первом сольном альбо-ме Пола «McCartney», выпущенном в 1970 году» через десять дней по-сле заявления о распаде The Beatles. Тогда Маккартни установил четырехдорожечный магнитофон Studer в своей гостиной и записал почти весь альбом сам. В интер-вью Rolling Stone в 1974 году Пол забраковал ту свою работу. Год-рич начал убеждать Маккартни са-мостоятельно исполнить все пар-тии на «Chaos And Creation» с того, что предложил экс-битлу сыграть на ударных. «Барабаны — моя сла-бость, — признается Пол. — Я сра-зу же согласился... Потом Найджел сказал: "Я бы хотел послушать, как ты играешь на гитаре". Я принес свой старый Epiphone».

Вы храните все свои старые инст-рументы?

У меня есть несколько любимых гитар. Проблема любого извест-ного и богатого музыканта в том, что у него есть больше чем одна ги-тара. В детстве у тебя всего один инструмент. Ты его любишь, ле-леешь. К единственной гитаре привязываешься, а когда их ста-новится две, три, уже не знаешь, какую выбрать. (Смеется.) Всему виной деньги. Еще хуже, когда тебе начинают дарить гитары. В итоге их набирается просто ку-ча. Но мой Epiphone — как пер-вая девушка. Мне нравится на нем играть, потому что он старомод-ный и постоянно расстраивает-ся. Его не так-то просто настро-ить. Вот одна история. Это бы-ло давно. В пятницу мы выпусти-ли «Sgt. Pepper's», а в воскресенье Джими Хендрикс играл в Лон-доне. И он начал концерт с пер-вой песни с нашего нового альбо-ма. Его соло были очень длинны-ми, и в конце концов гитара рас-строилась. Тогда он подошел к ми-крофону и спросил: «Эрик Клэптон в зале?» Эрик втянул голову в плечи, спрятался за спины зри-телей, но какие-то девушки, си-дящие рядом с ним, закричали: «Да, он здесь!» — «Ты не настро-ишь мне гитару?» — спросил Хен-дрикс. Клэптон не отреагировал, и Джими пришлось все делать самому.

Ваши музыканты боятся работать с вами в студии? У них хватает ду-ху сказать вам «нет»?

Думаю, работать со мной нелегко. Уже после первой встречи с Най-джелом я был уверен, что он бу-дет спорить со мной до упора. За-тем я принес ему записи своих пе-сен к альбому. Некоторые из них он отложил в сторону после пер-вых же аккордов. Я сказал: «Ты так их и не послушал». На что Найд-жел ответил: «Меня больше заин-тересовали другие». Я был в бе-шенстве: «Тебе не нравятся мои пе-сни? Как ты посмел? Да кто ты та-кой?» Он считал, что некоторые композиции звучат неоправдан-но резко. Я тогда думал: «Я слы-шал много хороших резких пе-сен на радио. И настроение у ме-ня такое, что хочется быть рез-ким». Но Годрич все равно не сог-ласился работать с теми вещами. Такое его поведение только по-шло мне на пользу. Я чувствовал себя, словно мы играем с ним в од-ной группе. Словно я работал с...

Конечно, Найджел — не Джон, но... но наша с ним совместная дея-тельность была похожа на то, как мы с Джоном общались, когда бы-ли еще детьми. Однажды я сидел в студии, играл на своем любимом басу Hofner. Я был в хорошем на-строении и прослушивал запись, чтобы найти место, где должен вступать. Пришел Найджел и ска-зал: «Помнишь песню, которую ты играл на днях? Она мне ужас-но не понравилась. Скажу честно, эта песня — дерьмо. Я подумал тог-да: «Ну и что мне делать? Врезать ему? А может, просто плюнуть ему в рожу? Сказать, чтобы убирался ко всем чертям?» Мне давно не го-ворили, что моя музыка — дерьмо. Очень давно. Я, признаюсь, и сам не считал эту песню шедевром, но проблема была не столько в му-зыке, сколько в словах Годрича. Яс-но, что после этого я уже не мог работать дальше. Ничего не полу-чалось. Все валилось из рук. Тог-да я сказал всем в студии: «Пар-ни! Я иду домой. Приношу свои извинения. Всем пока». Я даже не хлопнул дверью, просто ушел. Весь остаток дня настроение бы-ло ужасное. Утром я пришел в сту-дию и записал бас с первого дуб-ля. Но потом я все-таки поговорил с Найджелом. Я сказал: «Я избало-ван Джорджем Мартином. Он был настоящий дипломат».

А что вам говорил Джордж Мар-тин, когда ему что-нибудь не нра-вилось?

Джордж бы сказал: «Возможно, нам стоит попробовать сделать "Yesterday " по-другому. Например, добавить струнный квартет». Обыч-но я не соглашался. Тогда он очень мягко говорил: «Послушай! Мы мо-жем просто попробовать. Возмож-но, я ошибаюсь. И если тебе не понравится то, что получится, тогда мы забудем об этом». Я рассказал все Найджелу. Он ответил: «По-нятно. Но я не Джордж Мартин. Я такой, какой есть, и если мы со-бираемся дальше работать вместе, то нам нужно найти компромисс». Вот тогда-то я заорал: «Катись-ка ты, Найджел, ко всем чертям!» Это было круто. Мы накричали друг на друга. Через какое-то вре-мя мы успокоились и просто ре-шили переиграть спорную песню в другом темпе. Это сработало. По-лучилось очень здорово.

Эта песня вошла в альбом?

Да. Она называется «Riding To Vanity Fair».

И о чем она?

Меня постоянно спрашивают: «О чем вы думали, когда писали ту или иную композицию?» Ког-да я пишу, я не всегда думаю о чем-то или о ком-то конкретном. Неко-торые вещи появляются сами по се-бе. К примеру, текст «Ob-la-di, оb-la-da» пришел мне в голову после общения с ямайским приятелем Джимми Скоттом. (Имитирует ла-тиноамериканский акцент): «Об-ла-ди, об-ла-да, жизнь продолжается, братишка» (англ.- Obladi-Oblada, life goes on, bra). Он всегда так говорил. Все остальное — плод моего вообра-жения. Это как абстрактное искусст-во. К примеру, в песне «Monkberry Moon Delight» (с альбома «McCartney») говорится о парне, у которого из носа вытекает пианино. Меня спраши-вали: «Это о кокаине?» Я отвечал: «Нет, это всего лишь пианино, ко-торое вытекает из носа. Вы что, никогда не видели сюрреалисти-ческих картин?»

Вы когда-нибудь сочиняли мрач-ные песни, которые впоследствии не хотелось исполнять?

Я считаю, что мне подобные ком-позиции удаются довольно пло-хо. Зато это было коньком Джона. У Леннона накопилось очень мно-го злобы. Обо мне такого не ска-жешь. У меня было вполне счаст-ливое детство. Как максимум я мог сочинить песню о гопниках, кото-рые собирались набить мне рожу. Мой отец не уходил из семьи, а ма-ма умерла от рака, а не от рук пья-ного водителя, как мать Джона. (Джулия Леннон была сбита маши-ной, когда Джону было семнадцать.) Мне была чужда агрессия.

***

После диска «McCartney» Пол записал психоделический альбом «Ram». Затем была создана маши-на для производства хитов — груп-па Wings. Тогда над Маккартни долго издевались из-за того, что тот настоял, чтобы его жена Линда, прекрасный фотограф, но чело-век, не имеющий музыкального образования, пела в его ансамбле. Тем не менее после благотвори-тельного концерта Live 8 Боно ска-зал Полу: «Знаешь, какая группа в этом году считается самой кру-той? Wingsl» Маккартни вспомина-ет, что он «был ошеломлен и поду-мал тогда: "Жаль, что Линда не мог-ла это слышать"».

***

Музыкальные пристрастия вашей теперешней супруги, Хизер, замет-но отличаются от ваших?

Она воспитывалась на классиче-ской музыке. Ее отец был просто помешан на ней. Хизер разбирает-ся в Вагнере, но ей совсем незнако-мы The Beatls. Некоторых песен она вообще не знает. Я думал, что она принадлежит к поколению людей, которые не слушали нас, но ее млад-шая сестра прекрасно помнит все вещи The Beatles. Хизер просто пе-рескочила через «битлов».

Может, она слушала панк?

Нет, но ее сестра обожала панк-рок. А Хизер любила AC/DC.

Вас не шокировало то, что она не знала песен The Beatles?

Да! Было такое! Услышав «Get Bock», она узнала мой голос и спросила: «Это ты?» И я ответил: «Да, дорогая. Песня называется "Get Back". Это очень популярная композиция».

В 80-е Майкл Джексон приобрел права на большую часть каталога The Beatles. Сейчас он испытывает финансовые затруднения. Вы не хо-тите выкупить права обратно?

Нет. Многие считают, что я дол-жен это сделать. На самом деле я и так получаю некий процент от песен The Beatles. Через несколь-ко лет большая часть прав все рав-но автоматически перейдет ко мне. Единственное, что меня бесит, — когда я гастролирую по Америке, исполняю свои песни, то должен за это платить

Если вы не работаете над новым альбомом, вы занимаетесь музы-кой каждый день?

Нет, не каждый. Я вообще не люб-лю репетировать. Да и никто из The Beatles не любил. Мы соби-рались вместе только один раз пе-ред турне, и то чтобы проверить, работают ли усилители. Сейчас я начинаю готовиться за две недели до гастролей только лишь потому, что я единственный вокалист в группе. Однажды Кит Ричарде сказал мне: «Знаешь, чем отлича-ются The Beatles от нас? У вас четы-ре вокалиста, а у нас один». Дол-жен сказать, я никогда об этом серьезно не задумывался, но он прав. Любой из нас мог держать внима-ние публики на себе. Даже Ринго исполнял «Boys» (песня из репетруара группы The Shirelles), которую зри-тели просто обожали. Было весе-ло играть вещицу, написан-ную для женской груп-пы. Кстати, мы никог-да толком не вника-ли, о чем была эта песня. Для нас Н это была просто хорошая мело-дия. Одно из до-стоинств молодо-сти — ты не забива-ешь себе голову вся-кой ерундой.

Кстати, о The Rolling Stones. Мне кажется, что между Миком Джаггером и Китом Ричардсом су-ществуют такие же сложные отно-шения, какие были у вас с Джоном. Как вы думаете, почему они до сих пор работают вместе?

Я не знаю, какие между ними от-ношения. Скажу лишь одно - у нас с Джоном все шло нормаль-но, особенно когда дело касалось музыки. В студии никогда не было проблем, но вот в бизнесе, в ка-ких-то личных делах все оказы-валось по-другому. Когда Джон принес «Come Together», я сказал: «Это напоминает композицию Чака Берри "You Can't Catch Me"». Я сказал это вполне спокойно, без издевки: «Джон. Ты копиру-ешь Берри. Давай попробуем сы-грать ее медленнее». Ему понра-вилось мое предложение. Толь-ко «Let It Be» был альбомом, ра-ботая над которым мы ссори-лись. Так получилось, что он стал последним.

В следующем году вам исполнит-ся 64 года. Вы готовы к тем ужа-сам, о которых пели в «When I'm Sixty Four»?

Мои дети сказали мне: «Пап, в следующем году ты просто лоп-нешь, как мыльный пузырь». Кто знает. А может, наоборот, я ока-жусь в самой гуще каких-нибудь событий.

По материалам Rolling Stone